Дисклеймер
Этот текст содержит описание сцен физического насилия и высказывания, пропагандирующие ненависть. Не читайте его, если вы чувствительны к таким темам.
Что случилось с Диной Рубиной?
Скандал вокруг Дины Рубиной разгорелся после ее интервью, вышедшего 20 июля на телеканале «Дождь». Разговор писательницы с ведущим Михаилом Козыревым в основном носил литературный характер: она рассказывала о поиске сюжетов, подходе к писательской работе, об опыте эмиграции в Израиль и интеграции в местное общество.
Однако самыми вирусными стали те фрагменты диалога, которые не вошли в видеозапись интервью на YouTube. 22 июля Козырев выложил на своей странице в Facebook вырезанный фрагмент разговора, добавив, что было принято решение не публиковать три самые провокационные фразы Рубиной о нападении ХАМАС на Израиль и ответного вторжения израильских войск в сектор Газа.
Если верить частичной расшифровке Козырева, Рубина заявила:
«Израиль имеет право на самооборону. Он имеет право растворить их всех в соляной кислоте. Имеет право зачистить Газу и сделать на её месте автостоянку. Потому что там нет мирного населения, нет! Один учитель хранил голову израильского солдата в морозилке, другой — останки тела в подвале для перепродажи. Пусть не рассказывают мне о “мирных жителях”».
По словам Козырева, с Рубиной согласовали финальную версию интервью, но не вырезанные высказывания. 29 июля писательница прокомментировала его пост на своей странице в Facebook, обвинив ведущего «Дождя» в том, что тот вырвал эти фразы «из эмоционального и логического контекста».
«Это даже не подлог, это просто ловкое манипулирование подставными смыслами, оброненным словом, помещенным в острый контекст. Если это все для вас слишком мудрено, то вот более простое название: подлость. Подлость и манипуляция», — написала она.
Любопытно, что вскоре после интервью Рубиной в Ташкенте приостановили продажу билетов на ее встречу с читателями — она должна была пройти 10 октября во дворце «Туркистон». Вслед за этим муж писательницы сообщил, что ее выступления были также отменены в Казахстане и Грузии.
В Узбекистане Рубина известна как автор самого известного русскоязычного ташкентского романа — «На солнечной стороне улицы», — за который ей в 2007 году присудили российскую премию «Большая книга».
Менее известна малая проза Рубиной, в том числе серия автобиографических рассказов о ташкентском периоде ее литературной карьеры. В рассказе «На панели», который приписывается Рубиной, автор утверждает, что на узбекскую литературу советского периода «работали три-четыре человека … [которые] обслуживали легион литературных аксакалов».
В рассказе узбекские писатели предстают малограмотными, некомпетентными и бесталанными фигурами, а сам текст изобилует цитатами, которые в 2025 году отдают ксенофобией:
«Через несколько дней меня вызвал к себе секретарь Союза писателей, выдающийся классик узбекской литературы, хотя и неграмотный человек. Когда-то в далекой молодости он выпасал скот на пастбищах в горах Чимгана и недурно играл на рубабе, даже получил приз на районном конкурсе народных дарований. Собственно, с этого конкурса все и началось, а закончилось шестнадцатитомным собранием сочинений в тисненом золотом переплете.
В кабинете секретаря союза сидел также мой давешний классик. На столе лежала пухлая папка, при виде которой я насторожилась.
— Ми силедим за тивой творчества, — начал бывший пастух с улыбкой визиря. — Решений ест: поручений тебе дат. Балшой роман ест, видающийся».
(Орфография и пунктуация оригинала сохранена — HD magazine).
Этот текст отсылает к неформальной иерархии в советском литературном цехе, в котором русскоязычные писатели занимали привилегированное положение. Он также воспроизводит стереотипы о неравенстве культур: русская, в частности, лермонтовская проза написана «пленительным литературным языком», тогда как узбекская изображается примитивной и провинциальной.
Дина Рубина на встрече с читателями в Ташкенте, 2018 год. Фото: podrobno.uz
Скандал с Рубиной является характерным примером того, как язык вражды в публичной речи писателя может выйти за пределы художественного высказывания и начать влиять на общественные настроения. В данном случае, это выражается в применении различных речевых тактик — от употребления дискриминирующих выразительных средств до пропаганды насилия и войны, а также склонности к обобщениям и стереотипизации в отношении другой культуры.
Джоан Роулинг и Салман Рушди
Джоан Роулинг оказалась в центре похожего (по контексту, но не по резонансности) скандала в разгар пандемии коронавируса. В 2020 году автор «поттерианы» сделала репост заголовка статьи, в котором к женщинам, девочкам и «гендерно-небинарным персонам» был применен собирательный инклюзивный термин — «люди, у которых бывает менструация».
Роулинг попыталась высмеять эзопов язык издания у себя в Твиттере:
«Я уверена, раньше существовало какое-то слово для обозначения таких людей. Кто-нибудь, помогите мне. Женьщины? Женшины? Женщины?» (В оригинале: “People who menstruate.” I’m sure there used to be a word for those people. Someone help me out. Wumben? Wimpund? Woomud?”).
Ее твит вызвал шквал обвинений в трансфобии со стороны ЛГБТК-активистов, читателей и даже актеров, сыгравших главные роли в серии фильмов о Гарри Поттере.
Сама писательница в ответ опубликовала развернутое эссе, в котором объяснила свою позицию: она подчеркивает важность биологического пола в феминистской повестке, не отрицает права трансгендерных людей на существование, но опасается стирания различий между полами. Формально отповедь Роулинг не содержит оскорблений, но ироничные интонации и выбор аргументов дают повод интерпретировать ее позицию как пассивно-агрессивную.
Часть аудитории Роулинг призывала объявить ей бойкот, одновременно усилилось сообщество сторонников писательницы. Этот случай наглядно показывает: публичная риторика автора может кардинально изменить отношение к его произведениям — даже спустя десятилетия после публикации.
В 2024 году другой британский писатель, Салман Рушди, оказался в центре резонансного инцидента, который странным образом сближает его со скандалом вокруг Рубиной. В интервью берлинской радиостанции RBB Рушди прокомментировал протесты в поддержку Газы, охватившие западные университетские кампусы:
«Факт в том, что, на мой взгляд, каждый человек сегодня обязан переживать по поводу происходящего в Газе из-за количества ни в чем не повинных людей, которые погибли там. При этом хотелось бы, чтобы некоторые протестующие хоть иногда вспоминали о ХАМАС, потому что все началось именно с них. ХАМАС — это террористическая организация. Странно, что молодые прогрессивные студенческие активисты как бы поддерживают фашиствующую террористическую группу».
Салман Рушди пережил покушение и едва не потерял глаз в 2022 году. Фото: Wikimedia Commons.
Впрочем, у Рушди особое отношение к радикальному фундаментализму. В 1988 году аятолла Рухолла Хомейни наложил на писателя проклятье в особой фетве после выхода романа «Сатанинские стихи», который содержит оскорбительное для мусульман прочтение Корана и истории его ниспослания пророку Мухаммеду. Иранские официальные лица назначили за его голову награду в размере 6 млн долларов, а в 2005 году аятолла Али Хаменеи подтвердил действие фетвы, добавив, что убийство Рушди является богоугодным делом.
Если в случае с Рушди речь идет о конфликте светских и религиозных взглядов, то пример Захара Прилепина демонстрирует более системную трансформацию писательской идентичности в активное радикальное действие.
Война Захара Прилепина
Начав литературную карьеру как автор остросоциальной прозы (его романы «Грех» и «Санькя» исследуют кризис идентичности и опыт жизни на дне социума), Прилепин к 2010-м годам стал одним из самых известных русскоязычных писателей. В 2016-2017 годах российские государственные СМИ называли его писателем года, а в 2019 году по итогам опроса издания Colta он был признан самым влиятельным автором десятилетия.
Социальный капитал Прилепина постепенно трансформировался в политический — будучи убежденным национал-большевиком, он несколько раз менял свои взгляды до аннексии Крыма в 2014 году. В тот период Прилепин был известен еще и как одиозный публицист — в 2012 году он написал эссе-памфлет «Письмо товарищу Сталину», которое, по мнению его критиков, воспроизводит антисемитские и ксенофобские стереотипы.
Прилепин — редкий по нынешним временам пример писателя, который не просто публично пропагандирует вражду и насилие, но и участвует в нем. В середине 2010-х годов он превратился в активного участника вооруженного конфликта на востоке Украины и последовавшего за этим полномасштабного вторжения России в феврале 2022 года. В августе 2019 года он рассказал журналисту и блогеру Алексею Пивоварову о личном опыте участия в боевых действиях на Донбассе:
«Я знаю, что я делаю все правильно. Конечно, [совесть] беспокоит. Я думаю, как мне с этим потом иметь дело. Что бы там ни говорили, но я управлял боевым подразделением, которое убивало людей. В больших количествах. Я это знаю хорошо, и как мне потом с этим разбираться?.. Эти люди просто умерли, они просто лежат в земле, они просто убиты. И их много … Все, что мы делали, — это [полный] беспредел, что мы вытворяли».
Захар Прилепин на востоке Украины. Фото: zaharprilepin.ru
Писатели — фигуры с особым символическим капиталом. Их слова воспринимаются не только как личное мнение, но и как осмысленное интеллектуальное высказывание — это придает особый вес любому их публичному заявлению. При этом пространство двусмысленного и неоднозначного в культуре шире, чем в других сферах, поэтому писателей отменяют реже, чем политиков или звезд шоу-бизнеса.
Когда язык вражды становится оружием, писатель перестает быть наблюдателем, вольно или невольно становясь стороной в конфликте. Это порождает культурную и ценностную дилемму: нужно ли отделять творчество автора от его общественной позиции, если она напрямую связана с насилием и ненавистью?