Чтобы понять, откуда всё идёт, нужно вернуться в послевоенную Японию. Тяжелейший кризис, разрушенная экономика, миллионы безработных. И в этот момент молодой художник Осаму Тэдзука, будущий «бог манги», вдохновляется диснеевской анимацией, которую массово завозили в страну, и рисует свои первые графические истории, а после приступает к «Астробою». Эта серия фактически задаёт все правила современной японской анимации: упрощенные ради экономии кадры (в стране всё ещё была тяжелая экономическая ситуация), большие глаза для ярко выраженных эмоций. К тому же быстро пришло осознание, что подобные мультфильмы ещё и отличный культурный экспорт. Недорогой в производстве, но выразительный, ставший для страны в тяжёлом положении настоящей технологией самовыражения, способом поговорить о мечтах, трудностях, взрослении и травмах.
Однако не только Тэдзука вдохновлялся работами Диснея, но и наоборот. Один из самых культовых семейных мультфильмов «Король Лев» очень схож по сюжету с работой того же Тэдзуки, которую крутили в 60-х по японскому ТВ. В мультсериале «Кимба, белый лев» были львёнок-наследник, злой дядя, дух-наставник, даже композиция кадров и сюжетные ходы позже можно будет без труда разглядеть в мультфильме про львёнка Симбу.
В Диснее, разумеется, отрицали все обвинения в плагиате, но это демонстрирует одну интересную деталь — то, что мы привыкли считать классической анимацией, вроде «Короля Льва» выросло на японской визуальной традиции.
Тогда почему же до сих пор жив стереотип о том, что аниме это что-то «детское», «странное» или вовсе нечто «неправильное»? Ответы в культурной привычке и незнании контекста. Аниме приобрело в нашей стране популярность гораздо позже западной анимации. Его стали крутить по детскому ТВ, да и то в ограниченном количестве, уже тогда, когда понятие «мультипликации» прочно закрепилось за американскими, реже французскими и британскими мультфильмами. Чтобы прикоснуться к миру японской анимации, нужно было покупать пиратские диски, искать друзей, которые уже были знакомы с феноменом аниме, а на заре популярности жанра нужно было еще и продираться к смыслу произведения через озвучки не самого хорошего качества. Нигде не было подробных объяснений о зарождении и развитии аниме, что повлекло за собой закономерное упрощение — будто это «жанр», когда на деле это было настоящее культурное явление, гораздо более многогранное, чем простые детские мультфильмы.
Аниме — не жанр, а стиль
Считать аниме единым жанром всё равно что сузить всю узбекскую кухню до плова. Визуальный язык, да, схож во многом в произведениях разных направлений — большие глаза, гипертрофированные эмоции, персонажи, чья внутренняя борьба отражается на их лицах с болезненной ясностью. Но это лишь форма, обложка, упаковка, под которой может прятаться содержание любого характера от невероятно светлой детской сказки до драматургии экзистенциального кризиса.
Начнем с безопасного и более привычного для языка анимации: детские сюжеты. Для поколения девяностых «Покемоны» стали одной из первых больших вселенных, а полнометражки Миядзаки, мягкие и воздушные, демонстрируют ребенку, что искусство бывает добрым.
Шаг в сторону — и вот уже романтический китч «Президент студсовета — горничная!», где школьная драма греет душу первой любовью, а количество сахара угрожает тебе диабетическим кризом уже на третьей серии.
А потом гаснет свет. И на сцену выходит Дзюндзи Ито. Мастер, который трансформирует бытовые моменты в психологические червоточины. Его анимации это не просто хоррор, а экзистенциальный ужас и глубинный первобытный страх; после его сюжетов ещё долго от завитушки на синнабоне или панцире садовой улитки вас будет бросать в дрожь.
А если хочется осмыслённости, то стоит приправить просмотр «Паприкой» — одним из самых интеллектуальных фильмов о снах, которым вдохновлялся Нолан при создании своего «Начала».
А как вам, например, полуполитическое, полубиблейское высказывание о геноциде, войне, пропаганде и цене свободы? Если интересно, то стоит включить сериал «Атака Титанов», просмотр которого проверит на прочность ваши моральные устои.
Но если всё это слишком тяжело, то где-то рядом будет «Ванпанчмен», который ломает традиции супергероики. Потому что быть непобедимым, как оказалось, это не круто, а довольно скучно.
Именно поэтому, когда человек вам говорит, что всё аниме одинаковое, это лишь свидетельствует о том, в копилке просмотренных тайтлов у него вряд ли больше одного названия. Аниме это не жанр, аниме — это свои визуал и грамматика для повествования, способные рассказать любую историю, от сказки на ночь до страшной истории у костра.
Кто такие «анимешники» на самом деле
В середине двадцатых нынешнего века анимешники уже не боятся носить значки на рюкзаке или брелоки с любимыми аниме-персонажами. Летом этого года уже отгремел второй Comic Con, а к концу года фанаты разных вымышленных вернутся уже на третий Geek Con. Мерч по любимым вселенным можно найти в специализированных магазинах, которые тут и там возникают в торговых центрах или просто среди привычных магазинов. Однако стереотипы всё ещё сопровождают фанатов аниме, и, чтобы развенчать все мифы о любителях японской анимации, нужно просто познакомиться с ними, чтобы понять, что это не клуб по интересам, это настоящий срез общества.
Нурлан Шеранов, 36 лет, исполнительный директор Bold Brands International
В повседневности Нурлана — строгий график, дедлайны, ответственность перед командой, но на полке у него собранные вручную Gundam-модели, а в голове масса ассоциаций с «Наруто», «Блич» и «Psycho-Pass».
Я отношусь к тому поколению, в жизнь которых аниме ворвалось не через алгоритмы Тик-Тока, а потому что на 2х2 в семь вечера шел «Наруто», и это было событие. Мои подростковые годы пришлись на время, когда аниме считалось чем-то странным, почти андеграундом. Но сам процесс взросления совпал с развитием этих сюжетов, и какое-то время я буквально рос вместе с героями.
Нурлан Шеранов
Среди его любимых жанров — сёнэны и исекаи, от классики вроде Блич до эскапистских историй вроде «О моём перерождении в слизь» и «Оверлорда».
Для меня аниме — не просто развлечение, а полноценная форма искусства со своими школами, жанрами и философиями, которое помогает даже в работе. Например, в одном из корпоративных роликов мы даже использовали джо-джошные* фразочки.
Нурлан Шеранов
Малика Шерматова, 29 лет, бухгалтер
У Малики ежедневные отчёты, таблицы и ворох финансовой документации, но для яркого островка красок — аниме — всегда найдётся место. Для Малики аниме прошло эволюцию вместе с жизнью.
Выбор сложен, но если выделять фаворита, то это «Блич». Мне очень нравятся сёнэны с яркими эмоциями, приключениями, которые никогда не оставляют равнодушными. Если раньше аниме было как фейерверк — красочный, будоражащий ум, вызывающий восторг и радость, то сейчас это больше похоже на то, как греться у камина под тёплым пледом с чашкой горячего кофе и наблюдать за причудливыми формами огня.
Малика Шерматова
Что же до стереотипов, то Малика уже давно вышла из их тени.
Ой, ну как человек, который прочувствовал на себе все прелести подобных стереотипов, могу сказать, что сейчас это для меня не имеет значения. Хотя раньше, конечно, задевало. Сегодня аниме стало обыденным явлением, и к людям с такими предрассудками я отношусь снисходительно. Немного жаль, что в XXI веке кто-то до сих пор не осознаёт, что о вкусах не спорят.
Малика Шерматова
Читайте по теме
Руслан Зайцев, 27 лет, маркетолог и молодой отец
Руслан работает с крупными проектами и заботится о семье, но досуг он любит разнообразить просмотром аниме. Среди топа его любимцев One Piece, «Клинок, рассекающий демонов», «Поднятие уровня в одиночку» и «Тетрадь Смерти».
Я люблю аниме за продуманные миры, детализированную рисовку и сюжет, который затягивает надолго. Взять, например, One Piece, в котором огромный фэнтезийный мир, и то, как он растёт вместе с героями, а каждая арка удивляет непредсказуемостью и поражает воображение. Среди моих взрослых друзей многие смотрели аниме в детстве. Сын пока ещё маленький, я не навязываю ему аниме. Он посмотрел пару серий One Piece, сказал: «Круто», — и ушёл играть (смеется).
Руслан Зайцев
Богдан Гараськов, 28 лет, шеф-бариста
Аниме в жизни Богдана не просто хобби, а часть личной истории.
Я рос с тайтлом Sword Art Online, сам играя в онлайн игру Lineage 2, и это стало точкой схождения двух важных миров. Аниме для меня глубокий и многослойный мир, где можно отыскать то, что будет важно для тебя: философию, культуру и особенный тон повествования. Что касается стереотипов: навешивать ярлыки легко, но прежде, чем счесть кого-то странным, неплохо бы спросить себя: а не странен ли я?
Богдан Гараськов
Богдан относится к стереотипам иронично и доброжелательно, люди разные, вкусы разные, и в этом нет ничего плохого.
В детстве объектом моего восхищения стал L из «Тетради Смерти», ведь его дедукция, внимание к деталям и способность увидеть картину целиком действительно поражали. Позже к этим кумирам присоединился Алукард, который, будучи вампиром, проявлял редкие — и тем ценные — моменты милосердия. Люди, которые принципиально не смотрят аниме, теряют для себя опыт, исследование. Ещё один интересный мир, культура которого многое может дать.
Богдан Гараськов
Арслан Асланов, 31 год, пекарь
Для Арслана аниме это отдельный вид искусства и стереотипы об анимешниках он воспринимает как недоразумение.
Это просто стереотип. Я и многие мои знакомые смотрим аниме. Но ведь кто-то любит детективы или боевики, и при этом может быть неформалом, что с того? Иногда аниме пробуждает профессиональный интерес: например, после «В поисках божественного рецепта» я задумался о кухне и индустрии общественного питания в целом. Это влияние, скорее, вдохновляющее, чем прямое — в работе следует придерживаться реальности, а не сюжетов. Для меня важны герои, что идут вперед, несмотря ни на что, — такие как Наруто, Луффи, Тандзиро, Ренгоку. При этом я смотрю на индустрию без розовых очков, ведь проходных вещей в аниме тоже хватает, но где их нет?
Арслан Асланов
Пять аниме, которые повлияли на мировую культуру
«Акира» — фильм, определивший современный киберпанк
История о неоновом Токио будущего, уличных байкерах, государственном контроле и силе, способных разрушить привычный мир — это не просто мультик, а настоящий феномен, определивший визуальный язык киберпанка на десятилетия вперед — от «Матрицы» до Cyberpunk 2077. Ручная анимация «Акиры» до сих пор впечатляет точностью и размахом, а знаменитый кадр скольжения на мотоцикле рефреном проходит через множество медиа-проектов с завидной частотой.
«Наруто» — «Даттебаё» вместо тысячи слов
История о мальчике, который мечтает стать сильнейшим, но сначала должен победить главных своих противников — одиночество, травмы и непризнание. Для тех, кто рос в нулевых и десятых, «Наруто» стал чем-то вроде пособия по тому, как выжить, когда вокруг хаос и неопределённость. Миллениалы шли по его стопам: работай, старайся, верь в мечту и у тебя всё получится. Это одновременно история про ниндзя и художественная интерпретация взросления тех, кто рос в трудностях, но продолжал цепляться за надежду.
«Берсерк» — эпос, породивший темное фэнтези
Путь героя, который проходит через предательства и борьбу с собой в мире, где человечность и жестокость ведут вечную вражду. «Берсерк» это фундамент жанра «тёмное фэнтези», который задал типаж героя-одиночки, а также мир непростых решений и морально сложных антагонистов. Он послужил вдохновением для создателей серии игр Dark Souls и всех последующих подобных игр, от архитектуры до философии «борьбы вопреки». Но за суровой оболочкой этого аниме всегда будет скрываться глубокая история о силе воли, выборе и свободе.
«Атака Титанов» — самое обсуждаемое аниме десятилетия
Мир, где люди укрылись за исполинскими стенами от титанов и пытаются выведать правду о мире, прошлом и будущем, а главное — правду о себе. Это аниме доказало, что японская анимация может быть полноценной мировой драмой с обсуждаемыми темами: власть, страх, общественные механизмы и оголтелая пропаганда. Это один из редких проектов, которые обсуждаются как в СМИ и на Reddit, так и на университетских лекциях.
«Ковбой Бибоп» — джаз, космос и зрелость аниме как искусства
Команда охотников за головами путешествует по солнечной системе и сталкивается с прошлым, свободой и одиночеством. Этот тайтл настоящий арт-объект, первое действительно «западно-восточное» аниме. Саундтрек Йоко Канно, нуарная эстетика и философские истории в каждом эпизоде выводят аниме на уровень авторского кино. «Ковбой Бибоп» оказал влияние на «Светлячка», «Мандалорца», на стиль саундтреков сериалов на Netflix и задал моду на стильный космический нуар.
Почему аниме стало мировым явлением
Японская анимация опирается не на реалистичность, а на стилизованные метафоры. Преувеличения, символы, визуализация эмоций, которые мгновенно считываются. Исследовательница анимации Сьюзен Нэпир высказывает тезис о том, что аниме изначально создавалось как форма художественного высказывания с собственными правилами, а не как попытка ответа Диснею.
Фундамент для аниме — манга — не просто комиксы, а огромная система массовой литературы. Еженедельные журналы, многолетние саги, авторские эксперименты составляют масштабную индустрию, которая ежегодно продает мангу на сотни миллиардов йен. И многие мангаки вроде Эйитиро Оды, Кэнтаро Миуры, Наоки Урасавы имеют национальный культурный статус, сопоставимый с писателями.
Аниме не просто увлечение для горстки людей — нет, это целая индустрия, которая породила студии, художественные колледжи и производственные цеха. The Report on Japanese Animation Industry ежегодно фиксирует сотни студий, тысячи профессионалов и устойчивую модель производства. Эта система позволяет выпускать десятки сериалов в сезон без потери качества.
В Японии автор важнее бренда. Имя создателя порой определяет продажи сильнее, чем сюжет. Это формирует среду, где ценится индивидуальный стиль, риск, эксперимент. И благодаря этому возникают произведения, которые ощущаются чаще не просто как контент, а как собственная мифология конкретного автора.
Чему может научиться Узбекистан
В Узбекистане растёт новое поколение художников, дизайнеров, разработчиков игр и аниматоров. В нашей культуре есть целый пласт собственных сюжетов, мифов, фольклора — от «Алпомыша» до сказаний о дивах и пэри. Популярность аниме среди людей разных возрастов демонстрирует стойкий спрос на качественный визуальный контент, и если перестать смотреть на анимацию как на что-то «детское» или «несерьезное», то можно вырастить собственную индустрию с авторами, студиями, оригинальными проектами и узнаваемой визуальной эстетикой. Ведь люди, выросшие на искусстве без границ продолжают нести дальше то, что полюбили в детстве. Они создают иллюстрации, видеоигры, комиксы и брендинг, в которых угадываются принципы, которые они когда-то почерпнули в любимых тайтлах: бодрый визуальный язык, сверхэмпатичные герои, эклектика и мироустройство, которое вдохновляет.
И это нормально. Аниме само выросло на синтезе культур, ведь эстетика киберпанка пришла оттуда из голливудского sci-fi 80-х, а потом вернулась обратно, уже переработанная японскими художниками, и повлияла на мировую игровую классику. Сегодня Китай выпускает свои дунхуа, а Netflix предлагает свои порой не самые удачные перезапуски культовой классики.
Но главный урок аниме не про суперсилы, а про человечность. По-своему символично, что эта мысль возникла в стране, которая, пытаясь переосмыслить свои травмы и ошибки, создала новую форму искусства, язык которой теперь понимает весь мир.